-Здорово, соседка! Мужа позови. -Нема его. Лихо ведает, где его носит. -Ты мне-то не бреши. Давай не тяни. Зови его. -Говорю тебе: нема его. -Кирик, выйди. -Ну на что он тебе? Отстаньте вы от него. -Кирик, выйди! Не то хату спалю. -Чтоб вы все сдохли! Куда? Не пущу! -Тише, тише, тише! Иди! Иди в хату! -Отойдем в сторонку. -Ага. Отойдем. -Где Асташенок прячется, знаешь? -Дык это... В лесу. -А-а! Ну, пойдем в сельсовет. Там особисты фашистских пособников ищут. -Идем... Постой, Ефрем! Какой я пособник? Ты ж ведаешь! -Ну вот там и расскажешь. Пойдем. -Ну я их вчера на старую партизанскую стоянку отвел. Куда потом пошли, не ведаю. -Эта, что за болотом? -Ну.

-Ага. Партизанский народный суд вынес приговор: казнить палача Асташенка за его кровавые злодеяния. -Вот это правильно. Вот это правильно, Ефрем! Вот. -У тебя есть только один способ загладить вину перед Родиной. -Ага. -Помочь привести приговор в исполнение. -Немец силен. -Я понимаю. -Силен. А мы сильнее. -Понимаю. -Завтра пойдем в лес вместе. -Конечно, конечно. Завтра пойдем. -Улизнешь - спалю хату. -Да ты что? Я прямо сам этого гада душить буду своими руками. Чтоб они сдохли с этой войной. МУЗЫКАЛЬНОЕ ВСТУПЛЕНИЕ -А может, переоденемся и в тыл двинем, а? Подальше, куда немец не дошел. Где фрицы были, делать нечего. Все выжжено.

-Сейчас не пройти. Патрули, заслоны. -У нас же форма есть! -Вот тебя в этой форме на фронт и отправят. Первым в атаку пойдешь. -Что, зимовать в лесу будем? Как звери? -Переждать надо, пока фронт на запад отойдет. Так вернее будет. -Не стреляйте, хлопцы! Свои! Вы глядите, кого я вам в гости привел. Не дергайся! -Ты, главное, хвоста не привел? -Я проверил. -Ха-ха-ха! А! Кого я бачу? Бешенка! -Ты чего? -Да пусти ты! Да куда? -На все готовенькое хочешь, да? -Да пусти! Отпусти! Сука! Тварь! -Побегай сперва. -Стой! НАПРЯЖЕННАЯ МУЗЫКА Стой! Тихо! Не дергайся! -Не надо! Не надо! Пожалуйста, не надо! Нет! Не надо! -Тихо, а то накажу. Будешь дергаться, я выбью тебе зубы.

Тихо, тихо! Тихо, моя ты прыгажуня. Ну, сладкая моя! У тебя еще небось мужика не было. Ну чего ты? Тихо. Не пугайся! -Не надо. Не пугайся. Успокойся. Тихо, тихо! -Не надо! Не надо, пожалуйста! Дядечка, не надо! КРИК, ВЫСТРЕЛ -А-а! Шкура! -Что тут? Не жилец. -Василь, мы ж с тобой...Василь! -Тихо, тихо. ХРИПЫ Ховаться надо. Девка может солдат привести. -Лучше мешай раствор, Алеша! От раствора, почитай, все зависит. Ежели раствор хорошо замешан, то печка долго стоять будет.

Ну-ка, подай мне тот кирпич. Ага. А плохо замешаешь - на куски развалится. Вот так же и человек. Ежели крутой замес, все выдержит. Ничем такого не возьмешь. -Жаворонка, я с тобой пойду. -Это еще зачем? -В армию. Немцев бить. -Не. Рано тебе еще. Восемнадцати нет. -Совру. -А это еще зачем? -За мамку, за батьку. Фрицы столько нам горя принесли, хай сами поплачут. -Ну а жить, Алеша? Жить-то собираешься? -Немцев разобьем, тогда и жить можно будет. -А Альдя? -Что Альдя? -Ну, каково ей будет? Она же еще маленькая. Никого у нее не осталось. Девочка совсем. -Ну, я вернусь. -У каждого своя война, Алеша. Толку больше будет, если ты на врача выучишься. Вон, калек сколько. А еще больше будет.

Ну-ка, подай мне тот кирпич. Да не, вон тот. -Они же одинаковые. -Одинаковые, да не совсем. А этот тоже давай. Каждый кирпич на своем месте должен быть. -Хайнц! От группы Вебера есть какие-нибудь сведения? -Никак нет, господин майор. Отправленные вчера связные не вернулись. -Отправьте других. Мне нужна точная информация. -Есть, господин майор. -Чуешь? Костер где-то, хавкой пахнет. Кажись, точно кто жрать готовит. Подкрепимся. -Если наши - уходим. Вчера троих завалили, хватит. А то еще охоту на нас откроют, как на зайцев. СТРЕЛЬБА Мясо. Свежатинка... На. Чего, нога твоя не подведет? -Василь, ты ж меня знаешь. Не трэба меня своей шестеркой равнять. Нам зараз вместе держаться трэба. -Да ладно, чего ты? Вместе так вместе.

Ты хавай, хавай, сил набирайся, чтоб нога не подвела. -Альдя. Альдя. Альдя, ты что? Ты что? -Ты живой? Это хорошо. Хорошо, что живой. Почему молчишь? -Не ведаю. -Я не узнаю. Ничего не узнаю. Я только что вернулась. Бежала. В лесу полицаи. Он меня... Я его убила. -Все пройдет. -Не пройдет. Он меня в лес потащил, а там еще двое. Я убежала, думала, что отпустили. А меня один догнал. Он меня... Я выстрелила. Убила, наверное. В лесу смолой пахнет, а меня трясет и рвет горькой слюной. АЛЬДЯ ВСКРИКНУЛА -Давай я тебе бульбы дам? -Сколько человек может вытерпеть, Алеша? -Да... не ведаю я. -И почему одни другим больно делают? Они ведь знают, что другим больно, Алеш. Их просят пощадить, а они все равно делают, почему?

-Я не ведаю, Альдя. Зараз. -Леш. Алеша! АЛЬДЯ ПЛАЧЕТ -Боже мой! -Что вы робите? -Гражданка, пройдите в дом! -Ну что ж это? -Нельзя с нами! -Погоди. -Да куды вы его?! -Да не кричи ты! -Вот и готова чудо-печь, хозяюшка. -Хороша печка. -Надо только, чтоб постояла. Ежели раньше времени затопить, кирпич рассыплется. -Жаворонка! Кирика солдаты увели. -Эх! Надо было вчера в лес идти. Вот где его теперь искать, а? Ах ты... -Какой лес? Куда идти? Ты чего надумал? Дома сиди! -Может, еще Федоса не забрали. Сбегаю, посмотрю. -Давай. Только поаккуратнее, не спугни его. Я сейчас. -Жаворонка, куда же ты собрался-то, а? Асташенка все одно бог накажет, Ефремушка. Ну как же так? Ну, может... Всего денек-то остался, побудь со мной. -Да не могу, Кланя. я товарищам обещал.

Не должен такой гад по земле ходить, воздухом дышать. -Ефремушка... -Стоять! Кто такой? Документы. -Так показывал уже, товарищ старший лейтенант. Не признал, что ли? -А, это ты... С бабой прохлаждаешься, пока наши под пулями гибнут? Почему не на фронте? -Ты не агитируй. Мне бригадный три дня отпуска дал. Потом в район, в военкомат. -Разбаловал он вас. Пошли! -Федос огородами в лес пошел. Туды. -Давай за ним, Алеша. Должен он нас к Асташенку привести. Давай только тихо, чтоб не заметил. -Стой, Алеша. Иди за подмогой. Федос на нашу старую стоянку пошел, больше некуда, кругом болота. Иди. -Что подмога-то? Жахнем с двух сторон разом. Это наше, партизанское дело. Положим там всех. -Они сейчас, как загнанные звери. Биться будут насмерть. Сколько их, мы не знаем, а нам, Алеша, помирать нельзя, пока мы нашу землю от фашистов не очистили. Так что иди, а я тут пока все разведаю. Давай.

Иди, иди. -Слышь, Василь, а нога-то уже почти и не болит. На мне все, як на собаке, заживае. -Тихо ты. -Там стоять! -Не стреляйте, хлопцы! Свои. -Ты ж до хаты подался. Чего вернулся? -Так а мне теперь либо с вами, либо к стенке. -Ну, и на черта ты нам сдался? Давай, иди своей дорогой. -Вместе сподручней. Михась, сгожусь. -Як козе баян пригодишься. -А где Василь? -На что он тебе? -С ним говорить буду. -Шустрый яки! Ружье положил. Отошел. -Дык, Михась... -Сымай. -Нема ничего. -Рот закрой. -Только сало и хлеб. -Василь! Кажись, очнулся. -Живучий ты, Жаворонка. И как только уцелеть умудрился? Мы же всех твоих дружков на Горбатом мосту положили, а тебе нипочем. Чего, все на меня охотишься? -Хлопцы, развяжите. У меня руки затекли. Михась!

-И чего тебе все неймется-то, а? Земля ведь большая, иди куда хошь. Хошь - к бабе своей, хошь - фашистов бей. Может, жив остался бы. А сейчас извиняй, сам за своей смертью пришел. -Я тебе казал! Трэба было этого еще тады кончать. Разам с колченогим. -Я не виноват! Хлопцы, развяжите, я его своими руками задушу. -А шо? Хай друг другу глотки перегрызут, а мы поглядим. Все ж забава, Василь, а? -А знаешь чего? Мы его сейчас отпустим - и пусть катится на все четыре стороны. -Так он же не уйдет. За нами увяжется. -Вот то-то и оно. Я б тебя отпустил, Жаворонка. Я ведь не зверь какой, добро помню. СТОН Ты ж в 32-м мне из марксштадтской тюрьмы сбежать помог. Ты же легавого завалил. Мы же с тобой кореша были, Ефрем. А сейчас ты меня сам грохнуть хочешь? -А тот милиционер всю деревню мою на голодную смерть обрек.

Зерно последнее забрал. А за смерть его всю жизнь каяться буду. Родню я защищал, ты это знаешь. -Защищал, да не защитил. А зерно все равно отобрали. И сколько тебе лет потом скрываться пришлось. А ты еще за них воюешь? Да они тебя в расход пустят, как только узнают, кто ты. -Да не за них я воюю. А за землю, за дом свой. За жену, за детей. -Да не видать тебе земли своей. Все же колхозное. Заберут опять. А ты хоть помирай. -Да не может быть такого, чтоб опять. После такой-то войны послабление обязательно будет. -Послабление? Ничего-то ты не понял. Ладно, хрен с тобой. Обещай мне, что сейчас уйдешь и забудешь обо мне навсегда. Тогда отпущу. -Да как же я забуду-то, а? Убитых товарищей моих, партизан. Баб замученных. Детей невинных, которых ты загубил.

Не успокоюсь я, пока тебя в могилу не сведу. Не успокоюсь. -Значит, не хочешь по-хорошему. Дурак ты, Жаворонка. -Оружие на землю! Руки вверх! -Давай за ними. Дави эту сволочь. -Живее! -Алеша! Давай развяжи меня. Режь ножом. Давай, давай, режь быстрей. Ага, вот здесь. ВЫСТРЕЛ -Стоять! ВЫСТРЕЛЫ ВЫСТРЕЛЫ ТРЕВОЖНАЯ МУЗЫКА

-А где твои папа и мама? -Это и есть мои мать и батька. Расстреляли их. А дом миной накрыло. -Ладно, Алеша, спасибо большое за картошку. Я пойду, а то поздно уже. -Не... не поздно, Аль. Погляди, рано. -Да нет, Алеша, мне пора. Ночь на дворе. Идти надо. -Соседей надо б позвать. А то люди скажут: мол, мужа на войну проводила, а соседей-то и не позвала. -Видишь, жизнь-то налаживается. Зови, зови всех, кто жив остался. Погуляем напоследок. -Тебе в госпиталь надо, а не на фронт. Живого места вон не осталось. -Приказ, Кланя. Не могу ослушаться. -Приказ приказом. Так ты приди, куда положено. И скажи: мочи нет, все кости переломаны в боях с врагами. Пускай в госпиталь отправят. -Ну как я скажу-то? Руки-ноги целы. Как я калекам в глаза смотреть буду? -А ты не смотри.

Контужен, скажи. В ушах шумит, голова кругом. -Угу, голова кругом - это правда. Когда ты вот так вот рядом стоишь. Земля из-под ног уходит. ГОВОРЯТ ПО-НЕМЕЦКИ: -Хайнц, похоже, мы попали в мышеловку. Смотри сюда. Где-то здесь находится железная дорога. Объяви готовность. -Есть, господин майор. -Нашел. Здесь она. Здесь. Ме-е-е. Ме-е-е. -Господин лейтенант, а штык зачем? На случай, если патронов не хватит? -Ты остряк. Я хочу сожрать хорошую мясную отбивную. ИГРАЕТ НА ДУДОЧКЕ -Ну, вось, вось, бачишь, Кланя? И моего Кирика отпустили.

Он же в людей не стрелял. Его ж в самоохову силком забрали. Он твоему Ефрему допомогал. Партизанил. Так что, получается, наш он. Наш, тутэйшы. Кирик. -Ну что, суседи, выпьем еще давайте. Ой. Казик, давай подставляй. -Ага, ага. -Эх! -Казик, старый черт! Ты зачем своей жонце отливаешь? Она у тебя окочурится. -Ты, Кирик, Казика не чапай. Он глухой, як пень. -Ну. -Не слышит, як твоя нога шоркает. -Ага. -А баба его - ого. -Ой. -Баба с добрыми людьми и чарку выпьет. А Жаворонка-то важная персона стал. С медалем. -А. И давно он для тебя наш стал? -Дык стал, как с немцем воевать пошел. -Дивлюсь я тебе, Кирик. Який ты смелый.

До хаты вернулся. -Дык куда ему идти? Здесь наша землица. Здесь сидим, здесь працуем, здесь и помирать будем. -Все, ладно. Давайте. -Каб все добра было. Ох. -22, 23, 24, 25, 26. ГОВОРЯТ ПО-НЕМЕЦКИ: -Держи ее, держи. Хватайте за рога, валите на бок. Держи ее. Беги ей наперерез. -Эх, соседушки! ИГРАЮТ НА АККОРДЕОНЕ

-Эх, режь, шмалята! ПОЕТ: -Меня резали, кололи, Я в бесчувствии лежал. Немцы-сволочи пытали, Я не выдал, не сказал! ХОХОЧУТ -У-ух! ИГРАЮТ НА АККОРДЕОНЕ ПОЕТ: -Раньше муж был бригадиром, Я была доярка. Теперь муж мой командир, А я санитарка! -Эх! Эх! ИГРАЮТ НА АККОРДЕОНЕ -У-ух! -Жонка! Жонка! ПОЕТ: -Раньше муж был бригадир, Ну а я буфетчица! А теперь он командир, Ну а я разведчица! -У-ух! ИГРАЮТ НА АККОРДЕОНЕ ИГРАЮТ НА АККОРДЕОНЕ -Скоро Гитлеру могила, Скоро Гитлеру капут. А советские машины По Берлину побегут! -Ох, хорошо, да? Ну а вы чего такие грустные? Чего не веселитесь? А, Алеш? -Да нам и так добро. Правда, Альдь? -Ну ладно, раз хорошо. Вы только меня дождитесь. Уговор? Вот разобью фашистов, вернусь - мы вам свадьбу сыграем. Такую свадьбу закатаем - все село гулять три дня будет.

ИГРАЮТ НА АККОРДЕОНЕ Чего с ней? Обидел чем? -Я ей сказал, что с тобой на фронт пойду. -Не, Алеш. Не надо тебе со мной на фронт. Понял? Догони ее, скажи ей слова всякие теплые, душевные, давай. ПОЮТ ИГРАЮТ НА АККОРДЕОНЕ -Альдя! Альдя! Альдя! Альдя! Альдя! Ты где?! ДЕТСКИЙ КРИК -Немцы! Немцы! Там нашу козу гоняют! Немцы! -Где?! -Там! -Показывай! КРИКИ НА НЕМЕЦКОМ: -Держи ее! ВЫСТРЕЛЫ БЛЕЯНИЕ ПОЕТ: -Над полем пушки грохотали, Бригады шли на смертный бой, А партизана молодого Убило пулею шальной. Лежал боец, раскинув руки, Хотел он землю всю обнять.

Земные кончилися муки, Ему вовек уже не встать. Его товарищи поднимут И отнесут в лес за рекой. Земные недра тело примут, Там обретет он свой покой. НЕСТРОЙНО ПОДПЕВАЮТ Земные недра тело... -Примут... -Зачем ты их, а? -Это я их первый увидел! Они, наверное, нашу Машку хотели съесть. -Божечки мои, да что же это такое? Когда ж мы про вас забудем? Иди! Иди сюда. -Ну зачем ты их взял? Их же нужно теперь вести и сдавать, мать твою, аж в район. -Ну дык это ж... Заодно. Тебе в военкомат. А я за компанию пройдусь. -Ох ты, компанеец засранный. Ты сопли подотри! -Ну... Выворачивай карманы. -Карманы. -Давай-давай! Выворачивай, выворачивай.

О! Не то что рябину. Я вам землю жрать нашу не дам. Пока вольно. Ну чего ж вы сразу-то не сбежали, сукины дети, а? А, черт с вами. Поутру отвезу вас в район. Ферштейн? -Вассер. Вассер, битте. -Дай им воды. СПОКОЙНАЯ МУЗЫКА -И бульбу принесу. Все равно ж осталось. -Ну и кусок чистой холстины этому очкарику дай. Пусть своего пацана перевяжет. СПОКОЙНАЯ МУЗЫКА ТИХИЕ ЗВУКИ АККОРДЕОНА

ГОВОРИТ ПО-НЕМЕЦКИ: -Спасибо. Спасибо, девочка. Спасибо. -Алесь? А эта не тая винтовка, якую твой отец у моего взял, да так и не вернул? -Скажешь тоже. Это деда моего ружье. Героично в боях добытое, с турком. А может, и ранее. -Где ж ты его хавал от комиссаров? Дай мне. Я зараз гэтых постерегу. -Не положено. Ефрем мне доверил. А ты здесь ни при чем. Ты лучше... ...за бабой своей гляди. А то уведут. -Эх... -Нет, я на тебя не обижаюсь, правда. Я, когда убежала, я... Я проплакалась вся и все передумала. Ты... Ты же мужчина. Тебе... ...воевать нужно, сражаться, я все понимаю. Надо чтоб прошла поскорее эта война, Алеш. А я тебя ждать буду. Правда, буду, Алеш.

Только... Ты живым вернись. Обещай. -Вернусь. Обещаю. Потом заново дом построим. С печки начнем. Я теперь многое умею. Дядя Жаворонка научил. -Неужто уйдешь опять, Ефремушка? ВЗДЫХАЕТ -Клань... Ну... Чего ты опять эту пластинку заводишь? -Ноет душа-то. Одиноко мне без тебя. -Ну... Потерпи маленько. Фронт видишь куда ушел. -Угу. -Так и я, думаю, не задержусь. К весне поспею. А тебе вон Настька с Володькой в помощь. Они уже взрослые. Совсем-то все понимают. -Да. -Ну вот. -Взрослые... Вернешься - еще ребеночка родим. -Давай пацана. -Ну... Это уж как получится. СМЕЮТСЯ ТИХИЕ ЗВУКИ АККОРДЕОНА ГОМОН КАШЕЛЬ -Айда, фрицы. Путь неблизкий. -Не пущу. Не пущу никуда. Ефрем.

Они нас разорили. Они нас жгли. А ты нянчишься с головорезами? Это ты, щенок, немцев в село привел, вот сам их и веди! Хочешь - в Минск, хочешь - в Москву! Ефрем, они нас жгли, а ты?! Зачем этот мальчишка вообще их трогал, пускай бежали бы, куда бежали, поганцы! Ненавижу! Ненавижу! Из-за вас мой муж черт его знает куда голову свою нести должен! -Да известно куда, Клань. Известно. Мне вон как раз в район надо, заодно и недобитков отведу по дороге. -На речку купаться идут. А заодно камень на шею вешают. Ох, господи... Дай хоть этому... ...хлеб в дорожку дам. Как же так? Нельзя ж такими голодными... ВСХЛИПЫВАЕТ -Хлебушка - это хорошо. -Ну, а что с них взять? Сироты. ПУЛЕМЕТНАЯ ОЧЕРЕДЬ -Алеша, я чего-то не пойму. Или это у меня в ушах? -А черт его... Сейчас со всех сторон палят. Говорят, что еще тысяч десять по лесу мотаются. -Да ну? Брешут! Ты вперед гляди. У тебя глаза лучше.

У меня - режут и слипаются. -Йа, йа! -Видишь? На все согласны. В баб стрелять, в детишек. Ну, приказ ему руки развяжет, бандиту. А мы их веди, отвечай за их поганые шкуры. ТРЕВОЖНАЯ МУЗЫКА -А ну, стоять, суки! Хальт, я вам говорю! На колени! -Жаворонка, ты что! Ты ж сам говорил: "яки от них вред, они ж пленные"! Они ж без оружия! -Так отдай им свой автомат! ФЛЕЙТА, "АВЕ МАРИЯ"

ГОВОРЯТ НА НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКЕ -Ох, невезучий ты, Курт! -Все равно они нас убьют. Не хочу умирать, как свинья на бойне. Вилли, скажи русскому пулеметчику, что мой отец коммунист. Да! Он с Тельманом вместе пиво пил. -Сам скажи: "Рот фронт". И кулак подними, как коммунист. -Думаешь, поймет? -Думаю, как пить дать. Ты же видел. Он даже Шуберта понимает! -Э, э, э! -"Рот фронт"! "Рот фронт". -Идиот! Вэг, падла! Иди, иди! Я тебе дам "рот"! Вот фашистяга, а? Под конвоем идет, а кулаком грозит. Сердитый, а! -Знаешь, Жаворонка, это я подстрелил вон того хлопца, с перевязанной рукой. Вчера, в осиннике. -Жалеешь теперь? -Да так...

-Пожалеть, конечно, можно. Простить нельзя. Можно когда-нибудь. Но не сейчас. ТРЕВОЖНАЯ МУЗЫКА -Ничего не заметил? -Ни черта. -А ну-ка, вниз! Нах унтен. Форварц! -Вон! Хенде хох! Ауф! -Бей их, Алеша! ОСЕЧКА ГОВОРИТ НА НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКЕ -Ненавижу вас! -Сынок! Ну-ка, открой глаза. Алеша, открой. Вот так. А то возьму лопатку-то и закопаю. -Я тебе закопаю! Сукин сын. СМЕЕТСЯ -Помоги встать. Мне бы на ноги подняться. Чувствую, смогу пойти. -Угу. -Ну, теперь мы не помрем? -Ха! Не помрем, Алеша! Не помрем. Смерть, Алеша, не про нас. ПЕСНЯ: Когда на божий суд нас призовут И спросят, все ли в жизни мы успели, Мы соберемся с мыслями, но тут Сигнал к атаке сбросит нас с постели.

А голос ротного - совсем не божий глас, И значит, смерть, Алеша, не про нас. И значит, смерть, ребята, не про нас. Молитвы матерей и слезы жен Нас охраняют в огненной метели, Их силою от пуль заговорен, Живыми в дом вернуться нам велели. Пусть мимо пролетит шальной фугас, И значит, смерть, Алеша, не про нас. И значит, смерть, ребята, не про нас. Траншеи, и окопы, и могилы - Земля изрыта вдоль и поперек. Дай, господи, чтоб нам хватило силы, Подняться и опять идти вперед. У нас задача - выполнить приказ.

И значит, смерть, Алеша, не про нас. И значит, смерть, ребята, не про нас. У нас задача - выполнить приказ. И значит, смерть, Алеша, не про нас. И значит, смерть, ребята, не про нас. Редактор субтитров А.Олзоева Корректор В.Сухиашвили